Силин благоразумно запасся подарком от Настасьи – довольно оригинальным комплектом из серёг и браслета и набором каких-то кремов и мазей. Вряд ли старуха откажется принять подарок от сестры, тогда он сможет попасть к ней в квартиру, а там уже действовать по обстоятельствам.

По прилёте в Москву, Гена сразу связался с риэлторшей Светой из агентства недвижимости, которая всегда обеспечивала его съёмным жильём. Как обычно, всё было улажено заранее и девушка уже ждала его в офисе с договором и ключами. И так же, как всегда, он раздал небольшие сувениры из Америки Свете, её директору и Анечке-секретарю.

Он давно понял, что эти копеечные подарки зачастую стоили для московских знакомых гораздо дороже номинальной цены и помогали завоевать их симпатии одной своей причастностью к великой державе, которую он представлял. Во всяком случае, так он полагал совершенно искренне.

Его вкус хорошо знали, поэтому квартиру сняли вполне подходящую: в новом доме, недалеко от офиса компании, где ему предстояло работать. Она состояла из спальни, гостиной, кухни и санузла, была чистой и довольно просторной.

Совсем немного передохнув, Гена подключил свой ноутбук к Интернету и принялся искать данные о Наталье Александровне. Ни в одной соцсети не нашлось её следов. Вернее, были там Кислицыны и даже Натальи, но явно неподходящие ни по возрасту, ни по характеру общения.

Зная, когда и какую школу она окончила, Силин поискал записи её одноклассников на одноимённом сайте, но и там не нашёл ни одного упоминания о ней. Скорее всего, старуха Интернет-контакты не жаловала и в соцсетях не сидела.

Домашний телефон тоже не отвечал. Гена знал, что в Москве городские номера сохранились в основном в организациях, обычные граждане все перешли на сотовые, но мобильный номер не был ему известен.

Идти по адресу Силин не спешил. Его могут увидеть соседи, вездесущие бабульки во дворе, а как сложится с самой старухой – неизвестно, и светиться возле её квартиры опасно.

А как тогда узнать, что там и как? Жива ли старуха, здорова ли или в полном маразме? Где хранит раритет? Скорее всего, именно в квартире. Сознательные советские гражданки, воспитанные ещё товарищем Сталиным, не держат ценности в банковских ячейках. Хотя, как рабочую версию, этот вариант надо проверить.

А как это сделать? Он гражданин США. Да, находится в Москве вполне легально, но если начнёт куда-то соваться и задавать странные вопросы, то им быстро заинтересуется всемогущий Кей-Джи-Би, или как они там сейчас называются.

Значит, нужен помощник из местных. Если это будет толковый, шустрый, нелюбопытный, пробивной и скромный парень, готовый за небольшое вознаграждение поработать на благо мистера Силина… Гена криво усмехнулся. Н-да, размечтался.

Конечно, можно прибегнуть к услугам частного детектива. И раскрыть ему все карты. Это не тот случай, когда можно вилять и скрывать информацию. Но где гарантия, что, если всё увенчается успехом и банкнота будет найдена, шустрый Шерлок Холмс местного разлива, зная её истинную ценность, скромно удовлетворится гонораром в несколько тысяч долларов?

Формально Гена не имеет на неё никаких прав, а у любого детектива наверняка есть связь с полицией. И дело может закончиться для Силина «балалайкой по всей морде» – это выражение он услыхал недавно от русских сотрудников, и оно ему очень нравилось, – если не касалось его лично.

Ладно, с детективами пока придётся подождать. А вот без помощника, хотя бы для мелких поручений, не обойтись. С улицы такого человека не возьмёшь, о коллегах по работе и говорить нечего. А вот его бывшие дружки вполне могут сгодиться.

Ещё в предыдущие посещения столицы своей бывшей Родины, Гена попытался отследить их в тех же соцсетях, но особого успеха не добился. Рыжий Гоблин – Лёха Молчанов стал бизнесменом, имел своё дело. Гвоздь – Юрка Соломатин, судя по его страничке, как был пустоголовым трепачом, так им и остался. Несколько ребят пропали бесследно – очевидно, находились в тюрьме или их убили.

В любом случае, они для дела не подходили. Гена всё чаще вспоминал Витьку-Пельменя – немногословного, чуть туповатого, исполнительного парня. Вот бы его найти! Соцсети молчали, ни по фамилии, ни по кличке никого похожего не нашлось. В старом блокноте был прежний адрес и телефон. Конечно, шанс почти нулевой, но Гена всё же набрал домашний номер.

На четвёртом гудке трубку подняли и ржавый старческий голос проскрипел: «Алло!»

– Здравствуйте, а Витю можно к телефону? – «Неужели мамаша его до сих пор жива?» – подумал Гена.

– Какого ещё Витю? Кто его спрашивает? – заверещала старуха. Тут же послышался другой, отдалённый мужской голос: «А ну дай сюда! Какому ещё херу я понадобился, пля!»

– Ну? – мужчина теперь говорил в трубку, а истерические причитания доносились издалека.

– Пельмень, это ты?

– Какой ещё нахрен Пельмень? Ты кто такой, блин, ваще?

– Хрен в пальто! Не узнаёшь, падла, старых друзей? – тут Гена выдал несколько фраз на их жаргоне 90-х.

– Сила, ты что ли? Ох, ети ж твою в три ствола!

– Ладно, ты там не очень меня пали.

– Та нет тут никого, пля, кроме мамашки, а та в маразме полном, не помнит ни хера! Ты это, откудова звонишь-то?

– От верблюдова. В Москве я, так что давай завтра подгребай на наше место, часиков в семь, вечером. Смогёшь? – Гена невольно переходил на лексикон собеседника.

– А то! Подгребу в лучшем виде, твою налево!

– Только вот что, Витя, запомни крепко: никому ни слова обо мне, и приходи сам-один.

– А… Ну, это… Как скажешь, едрёна мать!

Гена сбросил вызов и улыбнулся. Пельмень остался таким же нелюбопытным и исполнительным – никаких лишних вопросов и выяснений: «Как скажешь» – вот это по-нашему! Ну что ж, поглядим завтра, каким ты стал, Пельмень, и сгодишься ли мне в помощники, так твою перетак!

 ***

Конечно, бывший кореш изменился. Расплылся вширь, обрюзг. Но характер и впрямь остался прежним. Они обнялись, похлопали друг друга по плечам. Гена сразу потащил его в небольшой ресторанчик, который присмотрел заранее. Заказал водки, пива, всякой закуски, отбивные с картошкой.

Заметно было, что Пельмень, мягко говоря, больших успехов в жизни не добился. Потрёпанная одежда, древний мобильник с поцарапанным корпусом, жадный взгляд, брошенный на выпивку и еду.

Гена подливал корешу водку, придвигал еду, заказал ещё одну порцию горячего. Как и следовало ожидать, Пельмень несколько раз отсидел по мелочи – грабежи, драки, воровство. В последнее время притих, опасался, что может загреметь уже по-крупному как рецидивист. Работа ему попадалась всё больше мелкая, «гадюшная» – то грузчиком на рынке, то сторожем на каких-то забытых Богом и людьми складах.

Жил по-прежнему в однокомнатной хрущобе с выжившей из ума мамашей – она в комнате, он на кухне, на раскладушке. Жениться не сподобился, имел некую Нину на стороне, которая готова была с ним жить, несмотря на судимости. Но сойтись у них не получалось: женщина жила со взрослой дочерью на выданье и своей старшей сестрой с мужем и ребёнком. Вся эта компания размещалась в двухкомнатной квартире и тоже не имела никаких перспектив.

Когда бывший подельник наелся, напился, наговорился и, благодарно жмурясь, откинулся на спинку диванчика, Гена придвинулся поближе к нему и изложил свой план.

Всех подробностей он не раскрывал, но общий смысл сводился к тому, что надо разыскать какие-то важные документы, хранившиеся у старухи, которая живёт по известному адресу. Сам Геннадий по понятным причинам розысками и расспросами заниматься не может.

Документы очень важные, и, если они их найдут, Гена поможет другу решить квартирный вопрос и съехаться со своей Ниной. Только надо всё делать тихо и скрытно, не трепаться нигде и не лезть куда не надо.

Он незаметно передал Пельменю бумажку с адресом и данными Натальи Кислицыной, а также десять банкнот по пятьсот рублей – на расходы. На словах озвучил первое задание: обстоятельно узнать, что со старухой Кислициной, живёт ли она ещё по указанному адресу, вообще, все подробности.